Денежную реформу 1961 года часто пытаются представить обычной деноминацией наподобие той, что была проведена в 1998 году. На взгляд непосвященных всё выглядело предельно просто: старые сталинские «портянки» заменили на новые хрущевские «фантики», меньшие по размерам, но более дорогие по номиналу. Находившиеся в обращении денежные знаки образца 1947 года были обменены без ограничений на деньги образца 1961 года по соотношению 10:1 и в том же соотношении были изменены цены всех товаров, тарифные ставки заработной платы, пенсии, стипендии и пособия, платёжные обязательства и договоры. Делалось это якобы лишь «…в целях облегчения денежного обращения и придания большей полноценности деньгам».
Денежную реформу 1961 года часто пытаются представить обычной деноминацией наподобие той, что была проведена в 1998 году. На взгляд непосвященных всё выглядело предельно просто: старые сталинские «портянки» заменили на новые хрущевские «фантики», меньшие по размерам, но более дорогие по номиналу. Находившиеся в обращении денежные знаки образца 1947 года были обменяны без ограничений на деньги образца 1961 года по соотношению 10:1 и в том же соотношении были изменены цены всех товаров, тарифные ставки заработной платы, пенсии, стипендии и пособия, платёжные обязательства и договоры. Делалось это якобы лишь «…в целях облегчения денежного обращения и придания большей полноценности деньгам». В качестве положительного примера приводилась Франция, где де Голль вместо старого франка, обесценившегося за годы Четвёртой республики, ввёл в обращение новый франк, увеличив в сто раз и его номинал, и его золотое содержание.
Однако тогда, в шестьдесят первом, мало кто обратил внимание на одну странность: если до реформы доллар стоил четыре рубля, а после её проведения курс был назначен не в 40, а в 90 копеек. То же самое произошло и с золотым содержанием: вместо того, чтобы получить золотое содержание, равное 2,22168 грамма, рубль получил лишь 0,987412 грамма золота. Таким образом, рубль был недооценен в 2,25 раза, а покупательная способность рубля по отношению к импортным товарам, соответственно, во столько же раз уменьшилась. Уменьшилась она не только по отношению к доллару, но и по отношению к другим свободно конвертируемым валютам.
Некоторые, дочитав до этого места, говорят: «Так написано, будто до реформы можно было пойти в обменник и купить баксы по 4 рубля, а после только по 90 копеек»... Да, купить доллары или любую другую валюту на рубли могли только те, кто выезжал в заграничную поездку, причём на сумму, строго ограниченную определённым лимитом. Однако приезжающие в СССР иностранцы, сдавая валюту, стали получать огромную выгоду: приехав к нам из любой страны, можно было обменять доллары, фунты, франки, марки, злотые или форинты на рубли. В 1960 году, сдав стольник баксов, можно получить 400 рублей, а с 1 января 1961 - 90 рублей, то есть, 900 рублей старыми. Таким образом, иностранцы, приезжающие в СССР, стали выглядеть тут богачами, а наши командировочные начали считать каждый цент, пфенниг или сантим.
Последствия этой реформы были губительными: импорт резко подорожал, и заграничные вещи, которыми советского покупателя и до этого не особо-то баловали, перешли в разряд предметов роскоши.
Но не только от этого пострадали советские граждане. Несмотря на все заверения партии и правительства, что происходит всего лишь обмен старых денег на новые, такой же, как в предыдущем году во Франции, когда де Голль ввел в обращение новые франки, частный рынок среагировал на эту реформу по-особому: если в в госторговле цены изменились ровно в десять раз, то на рынке они изменились в среднем лишь в 4,5 раза. Рынок-то не обманешь. Так, если в декабре 1960 картофель стоил в госторговле по рублю, а на рынке от 75 копеек до 1 руб. 30 коп., то в январе, как и было предписано реформой, магазинный картофель продавался по 10 копеек за килограмм. Однако картошка на рынке стоила уже 17 копеек. Подобное происходило и с другими продуктами и, особенно, с мясом - впервые после 1950 года, рыночные цены вновь намного превысили магазинные.